Письмо: "В мире мужской науки"
Это письмо тоже сама разберу, потому что здесь тоже деликатная тема. ne_specialnoУважаемая Эволюция, добрый день! Хотелось бы обратиться к Вам за помощью, буду очень благодарна за разбор и оценку рисков ситуации, в которой оказалась я и мои коллеги. Я занимаюсь наукой, мое письмо давным-давно попадало на разбор https://evo-lutio.livejournal.com/765586.html. Та ситуация не имеет отношения к нынешней, она завершилась переводом отношений в приятельски-рабочие, со взаимным уважением и дружбой семьями.На данный момент я замужем, у меня 2 прекрасных сына, замечательный любимый муж, чудесная научная группа из 10 человек. Со вторым ребенком в декрет я не уходила, ему сейчас 3 годика, за это время наша научная группа под мои руководством качественно выросла, получила новые помещения в институте, мной и коллегами были получены премии и гранты. Я занимаюсь популяризацией науки, от случая к случаю выступаю публично, симпатичная миниатюрная брюнетка. Большая часть группы – очень красивые, талантливые и мотивированные девушки. Есть 3 молодых человека, наша опора и поддержка, тоже очень талантливые и порядочные.Мое письмо посвящено взаимоотношениям со старшим коллегой З., которому около 60 лет, из другой лаборатории, которой он руководит. Дело в том, что еще 15 лет назад, когда я была студенткой, он всегда проявлял симпатию и радушие в отношении меня. Также он несколько панибратски общался с другими коллегами женского пола, что создавало видимость и ощущение нормальности такого поведения. Он мог целовать ручки, целовать в щечки, осыпать комплиментами и в целом выказывать свое максимально лояльное ко мне отношение. Я это ценила, поздравляла его с праздниками, дарила угощения в ответ на его конфетки. В целом, он оказывал покровительство мне и моим коллегам, мог выручить в ситуациях, где требовался ускоренный документооборот. Мне он искренне нравился как старший коллега, я в целом доброжелательная и приветливая, всегда стараюсь быть радушной, вежливой, корректной.В какой-то момент он стал присылать добрые открытки ко мне на телефон, писать комплименты. Все это достаточно безобидно, но проблема в том, что лет 5 назад он стал как бы в невзначай наедине под столом трогать мои коленки. В такие моменты вначале я вставала, переходила с места на место, потом как-то смирилась, стала думать, что ну вот мол странный человек, не может держать себя в руках, ну ладно, стыдно конечно, но вот такая у женщин в науке жизнь. Вздыхала с коллегой – другом, что я у вот этого З. вместо кота, но, конечно, подробности не раскрывала, просто говорила, что меня позвали на чай – нет, без всякой цели, просто З. хочется меня погладить. Не очень это все, конечно, ну ладно, мужчины они мол такие, вечно им тактильности не хватает.(Автору неприятно, что старший коллега гладит ей коленки, но она боится сказать ему прямо, что делать так не нужно. Просто "З. не делайте так больше" и все. Можно вежливо сказать, но обязательно спокойно и четко. Если поцелуй в щеку можно отнести к приветливости друзей или коллег, поглаживание коленок - нет. Боязливое согласие с домогательствами такого рода, даже самыми мелкими, это векторы слива. Причем не в ресурсе любви, а в ресурсе работы. Понятно почему в ресурсе работы? И понятно, почему дальше на бедном коллеге и на бедных мужчинах вообще появляются колпачки?)Когда 4 года назад я подавала на одну премию с коллегой из другой научной группы, оказалось, что нечто похожее З. позволяет себе в отношении нее. Мы обсудили, что все это очень обескураживает, что хотя мы очень хорошие ученые, все равно в мире мужской науки нам не легко, ну мол как есть.("Нелегко" женщинам из-за того, что они боятся четко отказать, им кажется, что на них зуб затаят, что им лишний раз не помогут, они опасаются, что упустят какой-то шанс в виде лояльности руководителей. Эти и пользуются мужчины-ловеласы, которые в любой области встречаются, не только в науке. К симпатичным мужчинам женщины пристают намного реже, но такое тоже случается. И иногда такие мужчины тоже терпят, идут на поводу, боятся обидеть, боятся, что им отомстят. То есть это проблема не столько гендера, сколько "не мыло не смылюсь" из-за страха поссориться. Просто к женщинам пристают чаще и женщины чаще боятся) В этом году З. на встрече после Нового года, когда я зашла по его приглашению выпить чай, уже наглаживал мои ноги так, что было просто невыносимо. Хотя я всегда спрашиваю про его семью и детей, стараюсь рассказывать про своих деток, про то, как мне с мужем повезло, и в этот раз тоже говорила про семейные ценности, никаким образом интенсивность повышения тактильности не снижалась. (Рассказывать про мужа и деток, когда этот Козлодоев "невыносимо" наглаживает коленки - слив еще больше. Понятно почему?)Мужу своему об этой ситуации как раз лет 5 назад я рассказала, он сказал, что у всякого гендера свои сложности, мол вам девушкам вот такое приходится терпеть, а мужчины – они вот в армии служат. И что мол если он придет и причинит физический вред З., то его просто посадят, зачет это нам с
Это письмо тоже сама разберу, потому что здесь тоже деликатная тема.
ne_specialno
Уважаемая Эволюция, добрый день! Хотелось бы обратиться к Вам за помощью, буду очень благодарна за разбор и оценку рисков ситуации, в которой оказалась я и мои коллеги. Я занимаюсь наукой, мое письмо давным-давно попадало на разбор https://evo-lutio.livejournal.com/765586.html. Та ситуация не имеет отношения к нынешней, она завершилась переводом отношений в приятельски-рабочие, со взаимным уважением и дружбой семьями.
На данный момент я замужем, у меня 2 прекрасных сына, замечательный любимый муж, чудесная научная группа из 10 человек. Со вторым ребенком в декрет я не уходила, ему сейчас 3 годика, за это время наша научная группа под мои руководством качественно выросла, получила новые помещения в институте, мной и коллегами были получены премии и гранты. Я занимаюсь популяризацией науки, от случая к случаю выступаю публично, симпатичная миниатюрная брюнетка. Большая часть группы – очень красивые, талантливые и мотивированные девушки. Есть 3 молодых человека, наша опора и поддержка, тоже очень талантливые и порядочные.
Мое письмо посвящено взаимоотношениям со старшим коллегой З., которому около 60 лет, из другой лаборатории, которой он руководит. Дело в том, что еще 15 лет назад, когда я была студенткой, он всегда проявлял симпатию и радушие в отношении меня. Также он несколько панибратски общался с другими коллегами женского пола, что создавало видимость и ощущение нормальности такого поведения. Он мог целовать ручки, целовать в щечки, осыпать комплиментами и в целом выказывать свое максимально лояльное ко мне отношение.
Я это ценила, поздравляла его с праздниками, дарила угощения в ответ на его конфетки. В целом, он оказывал покровительство мне и моим коллегам, мог выручить в ситуациях, где требовался ускоренный документооборот. Мне он искренне нравился как старший коллега, я в целом доброжелательная и приветливая, всегда стараюсь быть радушной, вежливой, корректной.
В какой-то момент он стал присылать добрые открытки ко мне на телефон, писать комплименты. Все это достаточно безобидно, но проблема в том, что лет 5 назад он стал как бы в невзначай наедине под столом трогать мои коленки. В такие моменты вначале я вставала, переходила с места на место, потом как-то смирилась, стала думать, что ну вот мол странный человек, не может держать себя в руках, ну ладно, стыдно конечно, но вот такая у женщин в науке жизнь.
Вздыхала с коллегой – другом, что я у вот этого З. вместо кота, но, конечно, подробности не раскрывала, просто говорила, что меня позвали на чай – нет, без всякой цели, просто З. хочется меня погладить. Не очень это все, конечно, ну ладно, мужчины они мол такие, вечно им тактильности не хватает.
(Автору неприятно, что старший коллега гладит ей коленки, но она боится сказать ему прямо, что делать так не нужно. Просто "З. не делайте так больше" и все. Можно вежливо сказать, но обязательно спокойно и четко. Если поцелуй в щеку можно отнести к приветливости друзей или коллег, поглаживание коленок - нет. Боязливое согласие с домогательствами такого рода, даже самыми мелкими, это векторы слива. Причем не в ресурсе любви, а в ресурсе работы. Понятно почему в ресурсе работы? И понятно, почему дальше на бедном коллеге и на бедных мужчинах вообще появляются колпачки?)
Когда 4 года назад я подавала на одну премию с коллегой из другой научной группы, оказалось, что нечто похожее З. позволяет себе в отношении нее. Мы обсудили, что все это очень обескураживает, что хотя мы очень хорошие ученые, все равно в мире мужской науки нам не легко, ну мол как есть.
("Нелегко" женщинам из-за того, что они боятся четко отказать, им кажется, что на них зуб затаят, что им лишний раз не помогут, они опасаются, что упустят какой-то шанс в виде лояльности руководителей. Эти и пользуются мужчины-ловеласы, которые в любой области встречаются, не только в науке. К симпатичным мужчинам женщины пристают намного реже, но такое тоже случается. И иногда такие мужчины тоже терпят, идут на поводу, боятся обидеть, боятся, что им отомстят. То есть это проблема не столько гендера, сколько "не мыло не смылюсь" из-за страха поссориться. Просто к женщинам пристают чаще и женщины чаще боятся)
В этом году З. на встрече после Нового года, когда я зашла по его приглашению выпить чай, уже наглаживал мои ноги так, что было просто невыносимо. Хотя я всегда спрашиваю про его семью и детей, стараюсь рассказывать про своих деток, про то, как мне с мужем повезло, и в этот раз тоже говорила про семейные ценности, никаким образом интенсивность повышения тактильности не снижалась.
(Рассказывать про мужа и деток, когда этот Козлодоев "невыносимо" наглаживает коленки - слив еще больше. Понятно почему?)
Мужу своему об этой ситуации как раз лет 5 назад я рассказала, он сказал, что у всякого гендера свои сложности, мол вам девушкам вот такое приходится терпеть, а мужчины – они вот в армии служат. И что мол если он придет и причинит физический вред З., то его просто посадят, зачет это нам с ним нужно?
(Мужа и правда не стоило в это посвящать. Понятно почему?)
Так вот, в конце встречи после Нового года в момент прощания З. схватил меня в охапку, оторвал от земли. Я возмутилась, попросила так не делать. Он сказал, ну мы же близкие друзья, близким друзьям можно. Я сказала, что мои близкие друзья так не делают, ушла из кабинета.
Несколько дней я очень переживала, потому что это был какой-то прямо жесткий перебор – та встреча, это уже очень все за гранью добра и зла. Хотела с ним при следующей встрече о снижении тактильности, что перебор все это.
(Чем дольше терпеть такое, тем больше это становится "обычаем". Поэтому трудности автора понятны, лучше пресекать такое сразу. Запрет трогать вас руками настолько в КП, что вы, друзья, можете даже не сомневаться, не говорить лишних слов, не оправдываться, не краснеть, не переживать, а просто четко говорить: "Я прошу вас меня не трогать", "меня трогать нельзя", "я этого не люблю", любую формулировку, но без жалобных нот в голосе, четко и твердо. И да, даже если время упущено, все равно можно это сказать. КП очень большое, потому что дело касается вашего тела и тех жестов, которые не приняты в приличном обществе. Если целование руки еще можно отнести к галантности, хотя вы тоже имеете КП сказать и старшему коллеге и руководителю и начальнику, что вам это не нравится, объятия, пощипывания, пошлепывания и поглаживания - это недопустимая фамильярность)
И вчера ко мне пришла моя подруга из другой лаборатории и в обсуждении всякого открылось, что подобные вещи он позволяет себе в отношении и ее тоже. При этом она просила так не делать, обращалась к старшим коллегам, чтобы поговорили с ним. После такого воздействия, вместо растерянности и извинений, З. обиделся, пришел к ней, стал говорить, что мол, что я тебя, все 15 лет насиловал? Стал трогать то за руку, то за плечо, спрашивать: «А так можно? А вот так?». Их там несколько женщин молодых в лаборатории, они, слыша его шаги по коридору, запираются в кабинете, молчат, бояться, что он зайдет и в своей привычной форме опять начнет сильно сокращать дистанцию.
(Друзья, вам понятно, почему все эти молодые женщины не уверены в своем праве отказать и боятся обидеть этого Козлодоева?)
По пути домой с работы я вчера позвонила своей коллеге, с которой мы тогда премию взяли, и спросила, продолжается ли ее взаимодействие с З. в формате как прежде – она ответила утвердительно. Сказала, что год назад рассказала о своей проблеме директору нашего института, который руководит нашей лабораторией, и он некоторым образом поспособствовал снижению ее взаимодействия с З. И предложила пойти и попросить у директора защиты с тем, чтобы он попросил бы З. вести себя больше в рамках субординации. И рассказала, что еще одна наша общая знакомая является объектом таких же поползновений, что отразилось в итоге на ее не состоявшейся семейной жизни, снижению карьерных ожиданий и общем моральном упадке.
(Проблема масштабная. Из-за сливов женщины чувствуют себя ужасно. Один секс-бандит держит в панике многих женщин)
Я поддержала эту идею, аргументируя тем, что, если З. начнет оказывать такие же знаки внимания, а потом откровенно приставать к моим красивым молодым аспиранткам, это будет для меня катастрофой. И в целом сложившаяся ситуация уже сейчас сильно вышла за рамки вообразимого нами, особенно в ретроспективе 15-летней давности. Но, с другой стороны, я понимаю, что не хотела бы вступать в конфликт с этим человеком.
(Не вступать в конфликт уже нельзя. Хотя подумаем сейчас, как сделать конфликт безопасней для автора)
Что до того, как произошла наша встреча после Нового года, я искренне ему симпатизировала как человеку, готова была терпеть то, что происходило, так как в динамике последних 5 лет ситуация была предсказуемой и достаточно терпимой для меня. А также, я наивно считала, что как бы являюсь громоотводом его этой наклонности и веря на слово, что только я для него особенная.
Но если это происходит повсеместно, если все девушки находятся под угрозой, молчат и стесняются своего положения, а некоторые хотят уйти из института из-за этих действий, то это многое меняет. Получается, что мое молчание по этому поводу сродни соучастию, и тут уже хочется заниматься собственным виктимблеймингом. Хотя, честно говоря, мне уже давно и сильно это все не нравилось, я никаким образом его не провоцировала самостоятельно, разве что откликалась на приглашения на чай раз в месяц-два, и то стараясь перенести эти встречи на столько, на сколько можно. И потом, я со всеми приветливая и дружелюбная, никто же меня другой за это за коленки не хватает.
(Не нужно оправдываться и брать на себя часть вины. Это колпачок на хулигане и корона Спасателя)
Я думала прейти к нему самой, сказать, что разговор будет неприятным, и сказать, что вот мол оказывается, Вы не верно трактуете уровень тактильности меня и других моих коллег, мол девушки смущаются, можно ли Вас попросить меньше прикасаться и стремиться сокращать дистанцию с нами.. Но с другой стороны, я боюсь наткнуться на вот это: « А вот можно? А вот так вот?» Потому что по-хорошему нельзя никак. И то, что это все вот так далеко зашло – это уже ужасно. Как будто из башни-дженги вынимали по кирпичику, отнимали и отнимали по кусочку приватности, и в итоге она вся рассыпалась.
(Не нужно формулировать так. Самое лучшее прийти к нему, сказать, что вы долгие годы были его другом и относились к нему очень хорошо, поэтому теперь пришли предупредить его о большой опасности, которая ему грозит. Далее надо сказать, что против него собрались многие женщины и готовят на него официальные обращения, подписаться под которыми готовы многие. Как друг вы хотите предупредить его, что грядет нечто, угрожающее его карьере. Со своей стороны вы готовы попытаться отговорить этих женщин, но ему лучше извиниться перед некоторыми из них и изменить свое поведение. Кто понимает, каким образом расширяется КП автора при подобном ходе?)
Или нужно правда идти к директору и просить защиты, что это не подкат с подставой, а реакция за выход из границ при последней встрече?
(К директору лучше идти всем вместе, не автору одной. Но не сейчас. Потому что сначала нужно попытаться поговорить с ним и предупредить его, участливо. После предупреждения будет больше КП на любые санкции)
Дорогая Эволюция, пожалуйста, подскажите, где мои шаги, направленные на прекращение вот такого его поведения корректны, а где я надеваю корону Спасательницы, влезая не в свое дело, рискуя своей карьерой и лояльностью людей, обладающих определенной властью надо мной?
В следующем году моей аспирантке защищаться в совете, которым он руководит. То есть вероятно ей и мне придется плотно с ним взаимодействовать, что в виду текущей ситуации и обрушившейся на меня информации вызывает во мне оторопь. И при этом страх проблем с защитой, безусловно. И с моей защитой докторской – что на все это он очень сильно может повлиять. Хотя я уверена, что человек он не злой.
(Поэтому лучше не брать на себя огонь, выступать не как его судья и каратель, а как предупреждающая сторона)
Буду очень благодарна, если мое письмо попадет на разбор. Огромное спасибо Вам за то, что Вы делаете!
ne_specialnoУважаемая Эволюция, добрый день! Хотелось бы обратиться к Вам за помощью, буду очень благодарна за разбор и оценку рисков ситуации, в которой оказалась я и мои коллеги. Я занимаюсь наукой, мое письмо давным-давно попадало на разбор https://evo-lutio.livejournal.com/765586.html. Та ситуация не имеет отношения к нынешней, она завершилась переводом отношений в приятельски-рабочие, со взаимным уважением и дружбой семьями.
На данный момент я замужем, у меня 2 прекрасных сына, замечательный любимый муж, чудесная научная группа из 10 человек. Со вторым ребенком в декрет я не уходила, ему сейчас 3 годика, за это время наша научная группа под мои руководством качественно выросла, получила новые помещения в институте, мной и коллегами были получены премии и гранты. Я занимаюсь популяризацией науки, от случая к случаю выступаю публично, симпатичная миниатюрная брюнетка. Большая часть группы – очень красивые, талантливые и мотивированные девушки. Есть 3 молодых человека, наша опора и поддержка, тоже очень талантливые и порядочные.
Мое письмо посвящено взаимоотношениям со старшим коллегой З., которому около 60 лет, из другой лаборатории, которой он руководит. Дело в том, что еще 15 лет назад, когда я была студенткой, он всегда проявлял симпатию и радушие в отношении меня. Также он несколько панибратски общался с другими коллегами женского пола, что создавало видимость и ощущение нормальности такого поведения. Он мог целовать ручки, целовать в щечки, осыпать комплиментами и в целом выказывать свое максимально лояльное ко мне отношение.
Я это ценила, поздравляла его с праздниками, дарила угощения в ответ на его конфетки. В целом, он оказывал покровительство мне и моим коллегам, мог выручить в ситуациях, где требовался ускоренный документооборот. Мне он искренне нравился как старший коллега, я в целом доброжелательная и приветливая, всегда стараюсь быть радушной, вежливой, корректной.
В какой-то момент он стал присылать добрые открытки ко мне на телефон, писать комплименты. Все это достаточно безобидно, но проблема в том, что лет 5 назад он стал как бы в невзначай наедине под столом трогать мои коленки. В такие моменты вначале я вставала, переходила с места на место, потом как-то смирилась, стала думать, что ну вот мол странный человек, не может держать себя в руках, ну ладно, стыдно конечно, но вот такая у женщин в науке жизнь.
Вздыхала с коллегой – другом, что я у вот этого З. вместо кота, но, конечно, подробности не раскрывала, просто говорила, что меня позвали на чай – нет, без всякой цели, просто З. хочется меня погладить. Не очень это все, конечно, ну ладно, мужчины они мол такие, вечно им тактильности не хватает.
(Автору неприятно, что старший коллега гладит ей коленки, но она боится сказать ему прямо, что делать так не нужно. Просто "З. не делайте так больше" и все. Можно вежливо сказать, но обязательно спокойно и четко. Если поцелуй в щеку можно отнести к приветливости друзей или коллег, поглаживание коленок - нет. Боязливое согласие с домогательствами такого рода, даже самыми мелкими, это векторы слива. Причем не в ресурсе любви, а в ресурсе работы. Понятно почему в ресурсе работы? И понятно, почему дальше на бедном коллеге и на бедных мужчинах вообще появляются колпачки?)
Когда 4 года назад я подавала на одну премию с коллегой из другой научной группы, оказалось, что нечто похожее З. позволяет себе в отношении нее. Мы обсудили, что все это очень обескураживает, что хотя мы очень хорошие ученые, все равно в мире мужской науки нам не легко, ну мол как есть.
("Нелегко" женщинам из-за того, что они боятся четко отказать, им кажется, что на них зуб затаят, что им лишний раз не помогут, они опасаются, что упустят какой-то шанс в виде лояльности руководителей. Эти и пользуются мужчины-ловеласы, которые в любой области встречаются, не только в науке. К симпатичным мужчинам женщины пристают намного реже, но такое тоже случается. И иногда такие мужчины тоже терпят, идут на поводу, боятся обидеть, боятся, что им отомстят. То есть это проблема не столько гендера, сколько "не мыло не смылюсь" из-за страха поссориться. Просто к женщинам пристают чаще и женщины чаще боятся)
В этом году З. на встрече после Нового года, когда я зашла по его приглашению выпить чай, уже наглаживал мои ноги так, что было просто невыносимо. Хотя я всегда спрашиваю про его семью и детей, стараюсь рассказывать про своих деток, про то, как мне с мужем повезло, и в этот раз тоже говорила про семейные ценности, никаким образом интенсивность повышения тактильности не снижалась.
(Рассказывать про мужа и деток, когда этот Козлодоев "невыносимо" наглаживает коленки - слив еще больше. Понятно почему?)
Мужу своему об этой ситуации как раз лет 5 назад я рассказала, он сказал, что у всякого гендера свои сложности, мол вам девушкам вот такое приходится терпеть, а мужчины – они вот в армии служат. И что мол если он придет и причинит физический вред З., то его просто посадят, зачет это нам с ним нужно?
(Мужа и правда не стоило в это посвящать. Понятно почему?)
Так вот, в конце встречи после Нового года в момент прощания З. схватил меня в охапку, оторвал от земли. Я возмутилась, попросила так не делать. Он сказал, ну мы же близкие друзья, близким друзьям можно. Я сказала, что мои близкие друзья так не делают, ушла из кабинета.
Несколько дней я очень переживала, потому что это был какой-то прямо жесткий перебор – та встреча, это уже очень все за гранью добра и зла. Хотела с ним при следующей встрече о снижении тактильности, что перебор все это.
(Чем дольше терпеть такое, тем больше это становится "обычаем". Поэтому трудности автора понятны, лучше пресекать такое сразу. Запрет трогать вас руками настолько в КП, что вы, друзья, можете даже не сомневаться, не говорить лишних слов, не оправдываться, не краснеть, не переживать, а просто четко говорить: "Я прошу вас меня не трогать", "меня трогать нельзя", "я этого не люблю", любую формулировку, но без жалобных нот в голосе, четко и твердо. И да, даже если время упущено, все равно можно это сказать. КП очень большое, потому что дело касается вашего тела и тех жестов, которые не приняты в приличном обществе. Если целование руки еще можно отнести к галантности, хотя вы тоже имеете КП сказать и старшему коллеге и руководителю и начальнику, что вам это не нравится, объятия, пощипывания, пошлепывания и поглаживания - это недопустимая фамильярность)
И вчера ко мне пришла моя подруга из другой лаборатории и в обсуждении всякого открылось, что подобные вещи он позволяет себе в отношении и ее тоже. При этом она просила так не делать, обращалась к старшим коллегам, чтобы поговорили с ним. После такого воздействия, вместо растерянности и извинений, З. обиделся, пришел к ней, стал говорить, что мол, что я тебя, все 15 лет насиловал? Стал трогать то за руку, то за плечо, спрашивать: «А так можно? А вот так?». Их там несколько женщин молодых в лаборатории, они, слыша его шаги по коридору, запираются в кабинете, молчат, бояться, что он зайдет и в своей привычной форме опять начнет сильно сокращать дистанцию.
(Друзья, вам понятно, почему все эти молодые женщины не уверены в своем праве отказать и боятся обидеть этого Козлодоева?)
По пути домой с работы я вчера позвонила своей коллеге, с которой мы тогда премию взяли, и спросила, продолжается ли ее взаимодействие с З. в формате как прежде – она ответила утвердительно. Сказала, что год назад рассказала о своей проблеме директору нашего института, который руководит нашей лабораторией, и он некоторым образом поспособствовал снижению ее взаимодействия с З. И предложила пойти и попросить у директора защиты с тем, чтобы он попросил бы З. вести себя больше в рамках субординации. И рассказала, что еще одна наша общая знакомая является объектом таких же поползновений, что отразилось в итоге на ее не состоявшейся семейной жизни, снижению карьерных ожиданий и общем моральном упадке.
(Проблема масштабная. Из-за сливов женщины чувствуют себя ужасно. Один секс-бандит держит в панике многих женщин)
Я поддержала эту идею, аргументируя тем, что, если З. начнет оказывать такие же знаки внимания, а потом откровенно приставать к моим красивым молодым аспиранткам, это будет для меня катастрофой. И в целом сложившаяся ситуация уже сейчас сильно вышла за рамки вообразимого нами, особенно в ретроспективе 15-летней давности. Но, с другой стороны, я понимаю, что не хотела бы вступать в конфликт с этим человеком.
(Не вступать в конфликт уже нельзя. Хотя подумаем сейчас, как сделать конфликт безопасней для автора)
Что до того, как произошла наша встреча после Нового года, я искренне ему симпатизировала как человеку, готова была терпеть то, что происходило, так как в динамике последних 5 лет ситуация была предсказуемой и достаточно терпимой для меня. А также, я наивно считала, что как бы являюсь громоотводом его этой наклонности и веря на слово, что только я для него особенная.
Но если это происходит повсеместно, если все девушки находятся под угрозой, молчат и стесняются своего положения, а некоторые хотят уйти из института из-за этих действий, то это многое меняет. Получается, что мое молчание по этому поводу сродни соучастию, и тут уже хочется заниматься собственным виктимблеймингом. Хотя, честно говоря, мне уже давно и сильно это все не нравилось, я никаким образом его не провоцировала самостоятельно, разве что откликалась на приглашения на чай раз в месяц-два, и то стараясь перенести эти встречи на столько, на сколько можно. И потом, я со всеми приветливая и дружелюбная, никто же меня другой за это за коленки не хватает.
(Не нужно оправдываться и брать на себя часть вины. Это колпачок на хулигане и корона Спасателя)
Я думала прейти к нему самой, сказать, что разговор будет неприятным, и сказать, что вот мол оказывается, Вы не верно трактуете уровень тактильности меня и других моих коллег, мол девушки смущаются, можно ли Вас попросить меньше прикасаться и стремиться сокращать дистанцию с нами.. Но с другой стороны, я боюсь наткнуться на вот это: « А вот можно? А вот так вот?» Потому что по-хорошему нельзя никак. И то, что это все вот так далеко зашло – это уже ужасно. Как будто из башни-дженги вынимали по кирпичику, отнимали и отнимали по кусочку приватности, и в итоге она вся рассыпалась.
(Не нужно формулировать так. Самое лучшее прийти к нему, сказать, что вы долгие годы были его другом и относились к нему очень хорошо, поэтому теперь пришли предупредить его о большой опасности, которая ему грозит. Далее надо сказать, что против него собрались многие женщины и готовят на него официальные обращения, подписаться под которыми готовы многие. Как друг вы хотите предупредить его, что грядет нечто, угрожающее его карьере. Со своей стороны вы готовы попытаться отговорить этих женщин, но ему лучше извиниться перед некоторыми из них и изменить свое поведение. Кто понимает, каким образом расширяется КП автора при подобном ходе?)
Или нужно правда идти к директору и просить защиты, что это не подкат с подставой, а реакция за выход из границ при последней встрече?
(К директору лучше идти всем вместе, не автору одной. Но не сейчас. Потому что сначала нужно попытаться поговорить с ним и предупредить его, участливо. После предупреждения будет больше КП на любые санкции)
Дорогая Эволюция, пожалуйста, подскажите, где мои шаги, направленные на прекращение вот такого его поведения корректны, а где я надеваю корону Спасательницы, влезая не в свое дело, рискуя своей карьерой и лояльностью людей, обладающих определенной властью надо мной?
В следующем году моей аспирантке защищаться в совете, которым он руководит. То есть вероятно ей и мне придется плотно с ним взаимодействовать, что в виду текущей ситуации и обрушившейся на меня информации вызывает во мне оторопь. И при этом страх проблем с защитой, безусловно. И с моей защитой докторской – что на все это он очень сильно может повлиять. Хотя я уверена, что человек он не злой.
(Поэтому лучше не брать на себя огонь, выступать не как его судья и каратель, а как предупреждающая сторона)
Буду очень благодарна, если мое письмо попадет на разбор. Огромное спасибо Вам за то, что Вы делаете!
