Хотят ли русские Луны?

Президент США Дональд Трамп в своей инаугурационной речи заявил о том, что хочет отправить астронавтов осваивать новые планеты, Марс в частности. А незадолго до этого обозреватель Марк Уиттингтон в своей колонке в газете The Hill[1] заявил, что Трамп мог бы предложить России роль в американской лунной программе Artemis («Артемида») в обмен на завершение украинского конфликта.

Как пишет газета, в случае подписания Россией «Соглашений Артемиды» (Artemis Accords) она бы присоединилась «к растущему сообществу стран, приверженных к мирному исследованию и экономическому освоению космоса», а также вышла бы из формирующегося «космического альянса» с Китаем.

Можно ли вообще представить такое предложение со стороны Вашингтона? Если от великого до смешного один шаг, то почему бы и нет. Избранный президент США видит в космосе «новые рубежи» по аналогии с покорением Дикого Запада. В истории освоения США полно примеров, когда, двигаясь на запад, колонисты заключали союзы с одними племенами против других, а потом всех в резервации и отправили. «Глобальное партнёрство» понимается как расширение международного сотрудничества в космической деятельности – прежде всего в интересах США, их союзников и партнёров при условии продвижения интересов и ценностей Соединённых Штатов, – такой подход к партнёрству в космосе Трамп определил ещё во время своего первого своего президентского срока.

Основными причинами, побудившими написать этот комментарий, стали два обстоятельства. Во-первых, весьма вольное обращение обозревателя газеты The Hill Марка Уиттингтона с фактами. Во-вторых, то, что комментаторы отечественных средств массовой информации, ссылаясь на его колонку в The Hill, опять с подачи других взялись бить своих: ну, и почему наши двигатели американцы не покупают? Да мы, вообще-то, свою станцию решили строить, начали развивать сотрудничество с частными компаниями, в планах – создать лунную станцию с Китаем, опять же «Млечный путь» для мониторинга космического пространства собираемся развивать, делали-делали «Восточный», а теперь и ракета-носитель «Ангара» оттуда начала летать.

Разве не интересно для начала разобраться со следующими вопросами:

• Кто такой Марк Уиттингтон и почему вдруг он выступил с такой идеей?
• Почему вдруг он озаботился упадком российской космической программы?
• С чего это вдруг автор предлагает России сотрудничество, когда, как он сам пишет, СШАвсё больше полагаютсянаконкурентоспособные по стоимостиракеты-носители, созданныеSpaceX и Rocket Lab. Да ещё New Glenn от Blue Origin уже находится в стадии испытаний, а Starship от SpaceX уже в который раз в небо подбрасывают?
• Почему эксперт, написавший целую книжку «ПочемуАмерикавозвращаетсянаЛуну?», где предложен экскурс по развитию космических программ, начиная с Кеннеди и до Трампа, не вдаётся в подробности того, какие были причины у США и России пойти на сотрудничество по Международной космической станции (МКС)?

Автор колонки в The Hill Марк Уиттингтон как эксперт глубоко аффилирован с космической администрацией США. Его комментарии и заявления свидетельствуют, что он черпает инсайдерскую информацию от лиц, непосредственно знакомых с конкретными правительственными заявлениями. Возможно, он действительно разбирается в американской космической программе, но в своей колонке почему-то упускает весьма значимые обстоятельства, которые стояли за «взаимовыгодным» сотрудничеством по тем или иным проектам в космической сфере между США и Россией. К тому же «взаимовыгодно» – это отнюдь не всегда 50/50.

Неважно, является ли идея разменять космос на окончание конфликта на Украине собственной идеей колумниста The Hill или это некая выжимка из бесед с «новыми пилотами» американской космонавтики, – все ждут конкретных предложений от Трампа по разрешению украинского кризиса, хотя этот вопрос на фоне гренландского-панамской инициативы вроде бы отошёл на второй план. Идея быстро завершить конфликт на Украине (даже и за сто обещанных Трампом дней) и при этом сохранить лицо – гениальна в своей безрассудности. Однако знаток американской лунной истории Уиттингтон, всем сердцем поддержавший номинацию бизнесмена Джареда Айзекмана на пост главы НАСА, не сделал бы этот вброс, если бы не понимал, что после этого новому главе космического агентства на слушаниях в Сенате будут много задавать вопросов.

МКС, Россия и «Мир»

Один из вопросов, на который придётся отвечать Айзекману – сколько ещё будет летать МКС и сколько американский налогоплательщик будет оплачивать «поддержание российской пилотируемой программы»? И более конкретный вопрос – а стоила ли научная деятельность на МКС тех 100 миллиардов долларов и более, которые НАСА и его международные партнёры заплатили за неё? Ответ очевиден – «поддерживая российскую космонавтику» на МКС США начали отрабатывать Commercial Crew Program, то есть запустили частные пилотируемые космические корабли, например SpaceX Crew Dragon, и перешли к новой экономической модели по приобретению услуг у частных космических компаний. Кроме того, МКС позволила накопить огромный опыт в обслуживании людей в космосе, так пишет тот же Уиттингтон, и я не могу не согласиться с этим. Дипломатические выгоды, которые позволили нескольким странам более или менее гармонично сотрудничать в космосе, – это всё ушло в сторону, как только один из партнёров в лице Российской Федерации предложил объективно посмотреть на «взаимовыгодность» отношений.

В космосе неприменимо выражение «поставить с ног на голову», однако Уиттингтон в некоторых своих утверждениях использует именно этот приём и потому написанное им требует более детального разбора, чтобы не попасть в «американскую ловушку».

Тезис №1: «Сотрудничество с НАСА по созданию космической станции было взаимовыгодным».

Создание МКС, а равно и то, как была организована работа по этому проекту, было выгодно прежде всего США.

Тезис №2: «США получили внешнеполитическое обоснование для космической станции, которое в конце концов убедило достаточное количество членов Конгресса одобрить финансирование».

На самом деле проект МКС был реализован, когда в США его сочли в экономическом плане более эффективным, чем строительство собственной национальной станции, а «внешнеполитическое обоснование» – что тогда, что и сейчас – не изменилось.

Тезис №3: «Россия смогла сохранить космонавтов в космосе после того, как срок службы космической станции “Мир” истёк».

Этот тезис является, на мой взгляд, самым любопытным. Вопрос о технической стороне продолжения работы и «своевременности» затопления станции «Мир» действительно неоднозначный. Стоит отметить, что базовый блок МКС был построен на технологическом заделе станций серии «Салют» и той же «Мир», что не мешает ему летать уже больше 25 лет, а пенсионный срок «Мир» почему-то рассчитали в пятнадцать лет. Однако давайте вернёмся к упомянутому в тезисе №2 «внешнеполитическому обоснованию для космической станции». Здесь можно обратиться к воспоминаниям человека, непосредственно участвовавшего в переговорах о привлечении частных инвесторов для продолжения работы на орбите станции «Мир», Джеффри Манбера. В своей книге «Как продавали “Мир”. История из первых рук о тайных попытках Советов подорвать американскую космическую программу»[2] Манбер пишет, в частности, о переговорах с одним из потенциальных партнёров: «Семёнов[3] прервал Томлинсона, чтобы рассказать о давлении НАСА на Россию, которое требовало скорейшего вывода “Мира” из эксплуатации. Семёнов был откровенен, говоря о закулисных угрозах, а также заманчивых предложениях о миллионах долларов сотрудников НАСА, если русские уничтожат “Мир”. Американцы увязывали “Мир” с важными стратегическими переговорами с государством, что означало, что российскому оборонному ведомству отказывали в обычных запросах до тех пор, пока “Мир” не будет уничтожен».

У США были проблемы с финансированием национальной космической станции, а внешнеполитическое обоснование – это был один из двух зайцев, которых в 1990-х Америка убила одним выстрелом, объявив о запуске программы «Мир» – «Шаттл» в сентябре 1993 года. Если бы «Мир» был продан Уолту Андерсену[4], то за пребывание американских астронавтов на борту космического шаттла американскому правительству пришлось бы платить частной российско-американской компании.

Программа служила подготовкой для совместного проекта по постройке МКС. Попросту это была многоходовка. По сути российскую космическую программу сделали придатком американской МКС, а нас – поставщиками «технологического сырья». МКС по-прежнему интересна США только потому, что ни одна из частных компаний ещё не готова запустить на околоземную орбиту станцию “Made in USA”. «Морской старт» перестал интересовать компанию «Боинг» (основного партнёра с американской стороны), как только частные американские компании начали развивать свои средства доставки грузов на околоземную орбиту. Ракетные двигатели российского производства РД-180, РД-181 и НК-33, использовавшиеся в том числе в ракета-носителях Atlas и Антарес, прекратили поставляться в США, хотя тот же Илон Маск как-то назвал РД-180 «великолепным».

Троянский конь «Старшипа»[5]

На создание ракеты Н1 для нашей лунной программы потребовалось примерно десять лет, программа была закрыта в 1974-м. К «Старшипу» американцы подступились в 2012 г., а сейчас уже 2025-й. И, может быть, это не нам, а Маску нужна помощь? Есть проблемы и в самом конгрессе США относительно сочетания госрасходов на поддержку частной программы по высадке предпринимателей на Луну и их стремления заработать на этом. Не всё благополучно с ракетой-носителем SLS и кораблём ORION, не так очевидно, что «Старшип» поднимется Луну. 

На политические выгоды «космической дружбы» с Россией против Китая намекает и колумнист The Hill Уитингтон. Разворот США в сторону привлечения в космическую деятельность частного бизнеса около двадцати лет назад дал толчок переходу США к активной космической деятельности. Зачем США нужен ещё один эффективно развивающийся частный космический сектор? Нет ничего странного в том, что Илон Маск решил оптимизировать космическую деятельность в мировом масштабе. Расширить кооперацию в программе «Старшип» за счёт российских предприятий – не бог весть какая гениальная идея. Поучаствовать в управлении российской космической программы – это даже престижнее, чем давать советы европейским политикам. Удивительны лишь призывы некоторых приверженцев «маско-культа» пригласить Илона порулить российской космонавтикой.

Игра в одни ворота

В 2018 г., во время первого президентского срока Трампа, исполнительный директор Национального совета по космосу Скотт Пейс назвал в числе приоритетов американской администрации в космосе лунную программу. Тогда я писал, что возросший интерес к Луне объясняется прежде всего опасением, что Россия и Китай могут объединиться и возглавить процесс освоения естественного спутника Земли, а страны БРИКС – обойти США на «ближних подступах» к космосу. И поскольку всё это видится Вашингтону как угроза национальной безопасности, США, не будучи способными остановить процесс, решили его возглавить. Для этого было решено создать одни «американские ворота» в дальний космос – Deep Space Gateway, международную космическую станцию на окололунной орбите, где ведущую роль будут играть США.

К началу 2020 г. «ворота» трансформировались в «Соглашения Артемиды», и руководитель НАСА Джим Брайденстайн призвал Россию стать частью соглашения Артемиды, добавив, что было бы хорошо, если бы «весь мир согласился с правильным подходом к мирному исследованию космоса». Но при этом, по словам заместителя руководителя НАСА по международным отношениям и межагентским связям Майка Голда, для Америки очень важно лидировать не только в области технологий, но и в политике, и это то, что должны обеспечить «Соглашения Артемиды». Что касается «правильного подхода», то детально с ним можно познакомиться, если изучить «космическое наследие» первого срока президента Дональда Трампа. Всё чётко сформулировано в Национальной космической стратегии (The National Space Strategy) от 23 марта 2018 г., где сказано, что «Америка – первая среди звёзд», а «Национальная космическая стратегия администрации Трампа ставит во главу угла прежде всего американские интересы, обеспечивая программу, которая сделает Америку сильной, конкурентоспособной и великой».

В основу ячеек «сети Артемиды» были положены «Принципы безопасного, мирного и процветающего будущего»: «Мирные цели», «Прозрачность», «Совместимость», «Помощь в чрезвычайных ситуациях», «Регистрация космических объектов», «Публикация научных данных», «Защита наследия», «Космические ресурсы», «Предотвращение конфликтных ситуаций», «Утилизация орбитального мусора и космических аппаратов».

В общем, все принципы достойны, но я бы обратил внимание на «Совместимость». «Совместимость», по мнению НАСА, имеет решающее значение для обеспечения безопасного и надёжного освоения космоса, и страны-партнёры должны использовать «открытые международные стандарты, разрабатывать новые стандарты, когда это необходимо, и стремиться поддерживать взаимодействие в наибольшей степени на практике».

Теперь на конкретном примере поясню, как «страны-партнёры» подводятся к тому, чтобы использовать новые стандарты, кто разрабатывает «новые стандарты» и кто определяет, «когда это необходимо» – в развитие «космического наследия» Дональда Трампа, а именно Директивы о национальной политике управления космическим движением от 18 июня 2018 г. (Space Policy Directive 3 – National Space Traffic Management Policy).

Уже пару лет Министерство торговли США приступило к активной фазе создания Системы координации движения в космосе (СКДК) – Traffic Coordination System for Space (TraCSS). Эта система возьмёт на себя функции по управлению гражданским космическим движением, которыми в настоящее время занимается Министерство обороны США. Ещё одни американские «ворота в космос» создаются на базе Управления космической торговли Министерства торговли США. «Информация, полученная СКДК от государственных пользователей» (Information Collected by TraCSS from Government Users), «Информация, полученная СКДК от владельца/операторов спутника» (Information Collected by TraCSS from Satellite Owner/Operators), «Рекомендации по формату эфемеридных данных владельца/оператора для Системы координации дорожного движения Министерства торговли в Космосе» (СКДК) (Recommendations on Owner/Operator Ephemeris Data Format for Department of Commerce Traffic Coordination System for Space, TraCSS).

***

Сотрудничество в космосе должно в первую очередь обсуждаться с позиции Комитета по мирному использованию космического пространства. Если уж и идёт речь о том, что кто-то должен занять ведущую роль к полётам к Луне и строительстве там базы, то напрашивается первоначальный консорциум из стран, включающий Россию, Китай, Индию, Европу, Японию. А дальше пусть присоединяются государства, которым близки принципы и нормы Договора по космосу, а не ведущие в «сети Артемиды» течения.

Автор: Валентин Уваров, директор АНО «Исследовательский центр “Космическая экономика и политика”»